Блог Валадара Шушкевiча

Сведения о респонденте смотреть здесь.

 Как вымирает земля! Населённые пункты, в смысле. Только в окружении исчезнувшей Красновки за последнее время не стало многих деревень: Адамовки нет, Чёрной Лозы, можно сказать, нет - несколько человек живёт, Острова и Терешек нет, Стайска нет, Волотовок и Реутполья нет. А если начать перечислять довоенные хутора, то несколько десятков наберётся. На Калаур-горе Бусяны были, хутор, где Антон Пшонка и Нестер жили, Радишевка, несколько хуторов с названием Калаур под номерами 1,2… уже и не помню сколько. А там дальше, где Глухое болото, как идёшь в Волотовки, жили Алексей, Кастусь и Борис - три брата. Те в Аношки выехали, когда сгоняли с хуторов в 37-м или каком там ещё году. А Алексеишки - девчата: Лёля и другие - в Сталюги переехали.

Сведения об авторе смотреть здесь.

 В воспоминании «Был ли Штирлиц в Лепеле?» я описывал, как попутно из Минска в наш город меня подвозил советский разведчик Юрий Дроздов. Я ещё показал ему дорогу на Петровское кладбище. Это уже потом узнал, что хотя Юрий Дроздов и появился на свет в Минске 19 сентября 1925 года, его мама Анастасия Кузьминична родилась на Лепельщине. В своих автобиографических воспоминаниях он писал: «Её отец, мой дедушка, работал садовником в имении помещика. А после революции дедушка Кузьма служил сторожем на Лепельском кладбище. Его избушка почти вплотную примыкала к березовой роще. Он делал для меня удочки и водил ловить рыбу. Дедушка прожил более 90 лет. Во время войны ушёл в партизанский отряд. А в зиму 1943-44 годов тяжело заболел и умер. В моей памяти он остался таким, как дед Талаш из «Дрыгвы» Якуба Коласа: простым добрым, отзывчивым».

 Ещё зимой я дал согласие поехать в качестве репортёра на республиканский турслёт инвалидов по зрению. И вот настал тот момент. Лесная опушка на берегу озера Ведрица, что в Червенском районе Минской области, приветливо встречает десант лепельцев из 10 человек.

 Я рад всякой вылазке на природу. А тут меня пригласили на турслёт детей с инвалидностью. Да разве мог я отказать? И вообще, разве можно упустить момент в очередной раз без проблем увидеть этакое чудо природы, называемое Большим Люсинцем?

Звесткі пра аўтара глядзець тут.

  Мінулым летам на аўтамабілі я падарожнічаў па поўначы Беларусі. З Полацка вырашыў наведацца ва Ушачы. Прычым, паехаць менавіта па старой, пракладзенай многія вякі назад дарозе. Так, цяпер яна заасфальтаваная. Аднак прыкметы даўніны  бачныя вельмі добра. Гэтую дарогу не будавалі, яе пракладвалі. Пракладвалі “паміж пустак, балот беларускай зямлі”. А таксама - сярод азёраў. Таму і ўецца яна, абыходзячы злева і справа гэтыя азёры, балотцы, нізіны-пустэчы. Даўным-даўно не было тых магчымасцяў, тэхнікі – трактароў, бульдозераў, экскаватараў, скрэпераў, каб спраміць дарогу, пракласці яе напрастаткі, пабудаваўшы насыпы і масты. Дарэчы, з дарогі азёраў амаль не бачна: бярозы, сосны ды ёлкі заступаюць берагі тых вадаёмаў. Прама з узбочын пачынаецца густы лес.

 У меня начался припадок ностальгии. Нужно срочно принимать лечебную дозу. Её я знаю – организм требует немедленного в него вливания атмосферы необратимого детства. Куда податься? Здесь неважна конкретика, важна суть – туда, где полвека назад босиком шлёпал по захолустным туркам-боркам…

Сведения об авторе смотреть здесь.

  В Лепель приезжают беларусские поэты. Причём не просто мастера поэтического слова, а наши земляки! Такая весть облетела Лепель. И город начал готовится к встрече литераторов. Это было в теплые дни начала августа 1964 года.

 В Великом Княжестве Лепельского Цмока произошла сенсация мировой значимости - инвалидов пустили на экскурсию в воинскую часть.

 Родилась в 1935 году в деревне Красновка Лепельского района. Работала полеводом в колхозе «Родина». Живёт в деревне Сталюги Лепельского района.

  Ещё до революции мой дед Максим Дёмка жил в Веребках. Земли у него было мало, а детей много. Прослышал он, что в фольварке Красновка, расположенном невдалеке от деревни Аношки, пан из Замошья продаёт жилую усадьбу. Поехал дед смотреть. Большое строение обветшало, но для жизни немалой семьи годилось. И земли вокруг хватало. Купил. Шёл 1907 год.

Сведения об авторе смотреть здесь.

 …Моя «малая родина», деревня Заболотье Пышнянского сельсовета Лепельского района, находилась на юго-западной границе партизанской зоны. Именно на границе зоны. В деревне стоял чужой гарнизон – как бы сейчас сказали: «блок-пост». Когда пришли немцы, в типовом здании довоенной школы поместили свой гарнизон. Вокруг, по периметру, вырыли траншеи, окопы и гнёзда для пулеметов. На верхотуре недалёкой от школы церквушки оборудовали наблюдательный пункт. Естественно, время  от времени партизаны обстреливали вражеский «блок-пост».

Сведения о респонденте смотреть здесь.

 Наш хутор Стрижаники находился между Стаями и Матюшиной Стеной. В 1937 году нас прогнали оттуда. Приказали перебираться или в Матюшину Стену, или в Стаи. Папа хотел в Забылину. Не разрешили. Так я в восьмилетнем возрасте стала стаинкой.

Сведения об авторе смотреть здесь.

 Об этом белорусском городе я услышал, когда ещё учился в третьем классе своей сельской начальной школы. А было это так. В наш колхоз приехал на работу молодой агроном Петр Снопков. Специалисты с высшим сельскохозяйственным образованием тогда были редки в колхозах. А тут – выпускник академии! Теперь в нашей республике несколько академий. А тогда была одна – сельскохозяйственная академия в городке Горки. Молодой агроном, конечно же, приезжал по делам и в нашу деревню Заболотье, в Заболотскую бригаду – подразделение колхоза. А  нас, десятилетних, летом «запрягали» в колхозную работу.  Впрочем, это мы запрягали в брички лошадей и свозили к большим стогам высохшее и сложенное в небольшие копны сено. И вот тогда, в разговоре с нами, совсем юными колхозниками, и рассказал Петр Снопков о городе Горки Могилевский области и известной академии. А потом приехала в колхоз и специалист-животновод, зоотехник с высшим академическим образованием – Вера Чумасова. Она тоже училась в городе Горки. Так и узнавали мы о старейшем, с богатейшей историей, высшем учебном заведении нашей республики.

Солидарность сьвядомых

 Мне позвонила журналистка радио «Свобода» Елена Степанова: моя эпитафия деду Терентию Шушкевичу на Кобыляцкой горе в Орше, где он был расстрелян 1 октября 1937 года как польский шпион, повреждена вандалами.

Сведения об авторе смотреть здесь.

 Креветки… Они водятся в большинстве морей и океанов. Поданные к столу, считаются деликатесом.

  Родилась в 1993 году в городе Браславе Витебской области. Окончила Полоцкий колледж по специальности «Турагент-экскурсовод». Учится на пятом курсе БГУ по специальности «Менеджер-экономист». Работает младшим научным сотрудником Лепельского центра ремёсел.

 Литераторы для красивой подачи своей писанины любят утверждать, что дело хорошего мастера будет жить вечно. Оно действительно так, но не совсем. Вот творит мастер и он везде на виду: на выставках, в интервью, в салонах-магазинах… Умер, прекратил производство шедевров, они распродались-раздарились, и уже лишь единицы его произведений украшают наиболее посещаемые места, жилища родственников, иногда служат экспонатами музея. В общем, не пополняется творческая копилка, и об её хозяине вспоминают всё реже и реже.